В холодной Норвегии, в городе Осло, жил художник Эдвард Мунк. У него был удивительный дар – он слышал эмоции. Когда кто-то радовался, Эдвард слышал звон колокольчиков. Когда грустил – шум дождя. А когда боялся – тревожный свист ветра.
Но однажды вечером, гуляя по мосту над фьордом, Эдвард услышал нечто ужасное – крик самой природы! Небо вдруг стало кроваво-красным с чёрными волнами, словно кто-то размазал по нему боль и страх.
“Что происходит?!” – воскликнул художник, зажимая уши руками. Но крик шёл не снаружи, а изнутри – из самой сути мира.
Тут перед ним появился страшный злодей – Повелитель Безмолвия. Это было существо без лица, сотканное из тишины и пустоты.
“Я украду все звуки мира!” – прошипел он беззвучно, но Эдвард услышал его мысли. – “Сначала я заберу смех, потом плач, потом слова… А в конце останется только крик – последний звук умирающего мира!”
Эдвард побежал по мосту, но его ноги стали ватными. Краски мира начали течь, как растаявший воск. Небо извивалось красными и оранжевыми волнами – это кричали закаты всех дней. Вода под мостом почернела – это молчали все будущие песни моря.
Художник обернулся – позади него шли две тёмные фигуры. Но это были не люди, а Тени Забытых Голосов – те, кто уже потерял способность говорить и смеяться.
“Я должен остановить это!” – понял Мунк. – “Но как бороться с тем, кто крадёт сами звуки?”
Он вспомнил свои волшебные краски, которые могли рисовать не предметы, а чувства. Прямо на мосту, под кровавым небом, он поставил мольберт.
“Если я не могу остановить крик, я его нарисую! Пусть все увидят и услышат!”
Повелитель Безмолвия засмеялся беззвучным смехом: “Глупец! Как можно нарисовать звук? Как можно изобразить крик?”
Но Эдвард уже начал рисовать. Он рисовал фигуру – не человека, а само воплощение ужаса. Голова как череп, рот открыт в безмолвном крике, руки прижаты к ушам – но не спасают от внутреннего вопля.
Мунк рисовал небо – не просто красным, а извивающимся, как sound waves крика, проходящего через всю вселенную. Каждая волна на небе – это отголосок страха, каждая линия – след ужаса.
“Прекрати!” – взвыл Повелитель Безмолвия, и впервые его услышали! – “Ты делаешь крик видимым! Если люди увидят его, они поймут, что происходит!”
Эдвард рисовал мост – длинный, уходящий в перспективу, как путь, по которому крик распространяется в мире. Рисовал тёмные фигуры вдали – свидетелей, которые ещё не понимают, что скоро и их голоса исчезнут.
Но главное – он рисовал лицо. Это было не лицо конкретного человека, а лицо самого Страха. Глаза-дыры, через которые видна пустота. Рот, открытый так широко, что кажется – сейчас из него вырвется крик, который разрушит мир.
Краски на картине начали светиться. Нарисованная фигура задрожала и… закричала! Но её крик был направлен прямо на Повелителя Безмолвия!
Крик с картины ударил в злодея, и тот начал распадаться. Ведь крик – это тоже звук, а Повелитель Безмолвия не мог существовать там, где есть хоть какой-то звук, даже крик ужаса!
“Нееееет!” – завопил злодей, и это был его первый и последний звук. Он рассыпался тишиной, которая тут же заполнилась возвращающимися звуками мира – смехом детей, шумом волн, пением птиц.
Небо над фьордом снова стало голубым. Мост перестал дрожать. Две фигуры позади ожили и заговорили – это были просто прохожие, которые застыли от страха.
Но картина осталась. На ней навсегда запечатлелся момент, когда мир чуть не потерял все звуки. Момент, когда остался только крик – последняя защита от абсолютной тишины.
Эдвард назвал картину просто – “Крик”. Не “Ужас”, не “Страх”, а именно “Крик”. Потому что крик – это не только страх. Это ещё и предупреждение, и зов о помощи, и последняя попытка остаться живым.
И каждый, кто смотрит на “Крик” Мунка, слышит его по-своему. Кто-то слышит свой собственный страх, кто-то – тревогу мира, кто-то – предупреждение о том, что нельзя допустить, чтобы мир потерял голос. А дети часто говорят: “Это же просто человек очень громко кричит!” И знаете что? Они правы. Иногда, когда мир сходит с ума, самое честное, что можно сделать – это просто закричать.
Эдвард Мунк написал “Крик” в 1893 году после прогулки по мосту в Осло. Он действительно увидел кроваво-красный закат и почувствовал необъяснимую тревогу. Художник создал четыре версии “Крика” – две пастелью и две красками. Оранжево-красное небо на картине – это не выдумка! В те годы случались особенно яркие закаты из-за вулканического пепла в атмосфере после извержения вулкана Кракатау. А фигура на картине – это не автопортрет, а символ страха, который может почувствовать любой человек.