Шшшшшшшш… Слышишь? Это мой голос – шёпот миллиарда капель. Присядь на мой берег, дитя земли. Осторожно – пираньи спят, анаконды дремлют, кайманы греются на солнце. Я – Амазонка, величайшая река мира. Мне миллион лет, и я текла здесь задолго до людей. Но одну ночь я помню особенно ясно. Ночь 15 ноября 1889 года, когда звёзды остановились, чтобы лечь на флаг. Хочешь узнать, как я, река, стала зелёным полем для звёзд? Слушай мой водный голос…
15 ноября 1889 года. 4 часа утра. Рио-де-Жанейро.
Я чувствовала дрожь даже здесь, за тысячи километров от столицы. Мои притоки – Мадейра, Тапажос, Шингу – все зашептали:
“Император уходит… Империя падает… Что будет с Бразилией?”
Я – древняя. Я помнила индейцев до португальцев. Португальцев до империи. Но этой ночью рождалось что-то новое – Республика.
В Рио, в Императорской обсерватории, не спал мальчик. Звали его Карлос. Четырнадцать лет, ученик астронома, мечтатель.
Я знала его. Каждое лето он приезжал к моим берегам с отцом-натуралистом. Рисовал моих рыб, моих птиц, мои звёзды – да, у меня свои звёзды, отражённые в воде.
Той ночью Карлос дежурил в обсерватории. Задание простое – зарисовать положение звёзд в 8:30 утра, когда ночь уступает дню.
Но в городе творилось неладное. Крики. Выстрелы. Маршал Деодору да Фонсека провозглашал республику.
Старый император Педру II садился на корабль. Уплывал в изгнание. С ним уплывал старый флаг – зелёный с жёлтым ромбом и императорским гербом.
— Нам нужен новый флаг! — кричали республиканцы. — Но какой?
И тут случилось то, что видели только я и мои воды.
В 8:30 утра, когда Карлос поднял телескоп к небу, время остановилось.
Буквально.
Часы замерли. Птицы повисли в воздухе. Даже я – вечнотекущая – застыла.
И с неба спустился он – Южный Крест. Созвездие. Живое.
Пять звёзд, держащихся за руки, как дети в хороводе.
Альфа Креста сказала: “Мы тысячи лет указываем путь морякам.”
Бета добавила: “Мы – навигация, надежда, дом.”
Гамма прошептала: “Но люди забывают смотреть на небо.”
Дельта вздохнула: “Они спорят о земле, забыв о звёздах.”
Эпсилон – самая маленькая: “Может, если мы будем на флаге, они вспомнят?”
Южный Крест посмотрел на Карлоса: — Мальчик, ты рисуешь небо?
Карлос не мог говорить от изумления, только кивнул.
— Нарисуй нас. Всех. Все двадцать семь созвездий, видимых над Бразилией. Точно так, как мы стоим сейчас. В этот момент. 8:30 утра, 15 ноября 1889.
— Но… но как это станет флагом?
И тут заговорила я. Да, Карлос услышал меня, Амазонку, хотя был за тысячи километров:
— Я дам зелёный. Цвет моих лесов, моих вод, моей жизни.
Из джунглей выпорхнул императорский попугай – последний из свиты императора: — Я дам жёлтый. Цвет золота, солнца, богатства земли.
Ночное небо добавило: — Я дам синий. Цвет бесконечности, в которой плывут звёзды.
Карлос начал рисовать. Лихорадочно. Вдохновенно. Зелёное поле – это я, Амазонка, разлившаяся на всю Бразилию. Жёлтый ромб – алмаз, который хранит небо. Синий круг – ночное небо. И двадцать семь звёзд – каждая на своём месте, как они стояли в момент рождения республики.
Но звёзды заспорили: — Почему мы должны замереть? Мы любим двигаться!
Маленький Эпсилон сказал: — А что если мы замрём здесь, на флаге, но каждая будет представлять штат? Живой штат с живыми людьми? Мы будем неподвижны, но жизнь под нами будет течь, как река.
— Как я! — воскликнула я, Амазонка. — Я всегда теку, но всегда на том же месте!
Звёзды согласились. Они легли на синий круг в том точном порядке, как были в 8:30 утра.
А через синий круг протянулась белая лента со словами: “ORDEM E PROGRESSO” – Порядок и Прогресс.
— Почему эти слова? — спросил Карлос.
— Порядок – это звёзды, которые никогда не собьются с пути, — ответил Южный Крест. — Прогресс – это река, которая всегда течёт вперёд.
— Порядок неба, прогресс земли, — добавила я.
Время снова пошло. Часы тикнули 8:31.
Карлос схватил свой рисунок, побежал вниз, где республиканские лидеры спорили о флаге:
— У меня есть! Небо! Настоящее небо Бразилии!
Они посмотрели. Зелёное поле – вся Бразилия как огромный лес. Жёлтый ромб – богатство. Синий круг – уникальное небо Южного полушария. Звёзды – штаты, каждый на своём месте, но все вместе.
— Это… идеально, — прошептал маршал Фонсека. — Мы единственная страна, которая поместит настоящее небо на флаг. Не символическое – настоящее!
19 ноября 1889 года флаг был официально принят.
Шшшшшшш… Слышишь? Мои воды всё ещё шепчут эту историю.
Теперь на флаге 27 звёзд – по одной на каждый штат. Когда добавляют новый штат, добавляют звезду. Но все в том же положении, как были в то утро.
Время остановилось навсегда. На флаге всегда 8:30 утра 15 ноября 1889 года.
А я, Амазонка? Я горжусь, что мой зелёный стал фоном для неба. Я – река, которая течёт по земле, но хранит в себе отражение всех звёзд.
Иногда, в особенно ясные ночи, если смотреть на мою воду в 8:30 вечера (ровно через 12 часов), можно увидеть тот же рисунок звёзд, что на флаге.
И услышать, как маленький Эпсилон из созвездия Южного Креста шепчет: “Мы остановились, чтобы Бразилия могла идти вперёд.”
П.С. Если будешь в Бразилии и увидишь флаг, посмотри внимательно на звёзды. Найди Южный Крест – пять звёзд в форме креста. Это сердце флага. А потом найди одинокую звезду над белой лентой – это Спика, звезда штата Пара. Она единственная в северном небе, как я, Амазонка, теку одна через весь континент. Мы с ней подруги уже 135 лет.
