В музее изобретений, в зале письменности, на шёлковой подушечке просыпается древний китайский лист бумаги – тонкий, желтоватый, с проступающими волокнами, похожий на засушенное крыло бабочки. Он начинает шелестеть, как осенние листья на ветру.
“Шур-шур-шелесть! О, как приятно снова шуршать! Привет, мой пишущий друг! Я – Листочек Целлюлозович Папирусов, но можешь звать меня просто Шуршик! Я первый в мире лист бумаги, на котором можно было писать, рисовать и даже делать самолётики! Видишь мои волокна? Это бывшая кора дерева, тряпки и даже рыбацкие сети, которые научились быть тоньше шёлка!
Устраивайся поудобнее, мой бумажный друг, и я расскажу тебе шелестящую сказку про девочку Лань, которая мечтала писать стихи, про осиное гнездо, которое подсказало великую идею, и про то, как я чуть не стал императорским носовым платком!
ГЛАВА ПЕРВАЯ: ДЕВОЧКА, КОТОРАЯ ПИСАЛА НА ВСЁМ
В древнем Китае, в маленьком городке у реки Хуанхэ, жила девочка Лань. Ей было восемь лет, и она обожала придумывать стихи.
Но была проблема – писать было НЕ НА ЧЕМ!
Богачи писали на шёлке – но один кусочек стоил как корова! Учёные писали на бамбуковых дощечках – но они были тяжёлые как кирпичи! Простые люди писали на песке – но ветер сдувал все буквы!
Лань писала везде:
- Палочкой на земле (дождь смывал)
- Углём на стенах (мама ругалась)
- Соком ягод на камнях (птицы склёвывали)
- Даже пальцем на запотевшем окне (высыхало за минуту)
“Почему нельзя писать на листьях деревьев?” – спрашивала Лань. “Они рвутся и крошатся,” – отвечал папа. “А на ткани?” “Слишком дорого, и чернила расплываются.” “А на чём-нибудь тонком и дешёвом?” “Такого не существует, Лань.”
Но Лань не сдавалась. Она знала – где-то есть идеальная поверхность для её стихов!
ГЛАВА ВТОРАЯ: ДЯДЯ ЦАЙ И ОСИНОЕ ГНЕЗДО
У Лань был дядя Цай – странный человек, который работал при императорском дворе. Его работа была секретной, и он всегда ходил с жёлтыми от чего-то руками.
Однажды дядя Цай приехал навестить семью. Лань показала ему свои стихи, написанные углём на досках.
“Прекрасные стихи, племянница! Жаль, что доски такие тяжёлые.” “Дядя Цай, изобрети что-нибудь лёгкое для письма!” “Если бы это было так просто…”
Они гуляли в саду, и Лань показала дяде осиное гнездо на дереве: “Смотри, дядя! Осы делают свой дом из серых листочков!”
Дядя Цай замер. Присмотрелся к гнезду. Осы делали его из пережёванной коры! Кора превращалась в тонкие серые пластинки!
“Лань… ты гений!” – прошептал дядя Цай. “Почему?” “Если осы могут делать листы из коры, то и люди смогут!”
ГЛАВА ТРЕТЬЯ: ВАРЕВО ИЗ ВСЯКОЙ ВСЯЧИНЫ
Дядя Цай остался у них на месяц. Превратил сарай в мастерскую. Лань стала его помощницей.
Сначала они пробовали, как осы:
- Жевали кору (невкусно и не работает)
- Толкли её камнями (получались щепки)
- Терли на тёрке (пальцы болели, а толку мало)
Потом дядя Цай придумал варить кору в большом котле!
В котёл летело всё:
- Кора тутового дерева
- Старые тряпки
- Порванные рыбацкие сети
- Даже старые верёвки!
Соседи жаловались: “Что за вонь?” “Вы там зелье варите?” “Это колдовство!”
Но дядя Цай и Лань варили и варили. Получалась серая каша. Противная, вонючая каша.
“Может, не получится?” – грустила Лань. “Получится! Осы же могут!”
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ: РОЖДЕНИЕ ПЕРВОГО ЛИСТА
После варки кашу нужно было превратить в лист. Но как?
Лань вспомнила, как мама делает блины – выливает тесто тонким слоем на сковородку.
“Дядя! А если вылить кашу тонким слоем?”
Они взяли рамку с натянутой тканью (как сито). Вылили кашу. Вода протекла через ткань, а волокна остались тонким слоем!
Высушили на солнце…
И вот – ПЕРВЫЙ ЛИСТ! Тонкий, серовато-белый, шершавый, но… ЛИСТ!
Я родился! Правда, я был кривой, дырявый и рвался от взгляда. Но я БЫЛ!
Лань взяла кисточку с чернилами, осторожно написала свой первый стих на настоящей бумаге:
“Дерево стало облаком, Сеть стала снегом, Тряпка стала крылом, На котором полетят мои слова!”
Чернила не расплывались! Лист не рвался! Это было чудо!
ГЛАВА ПЯТАЯ: БУМАЖНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
Дядя Цай повёз меня и ещё десять листов к императору.
“Ваше величество! Мы создали дешёвый шёлк для письма!”
Император (молодой человек, любивший стихи) взял меня в руки: “Такой лёгкий!”
Написал иероглиф “мудрость”. “Чернила ложатся идеально!”
Сложил меня пополам. “Не ломается!”
Попробовал порвать. “Прочный!”
“Сколько стоит один лист?” “В сто раз дешевле шёлка, Ваше величество!”
Император вскочил с трона: “Делайте тысячи! Миллионы! Теперь каждый ребёнок в империи сможет учиться писать!”
ГЛАВА ШЕСТАЯ: БУМАЖНЫЙ МИР
Лань стала знаменитой! Первая поэтесса, писавшая на бумаге!
Вскоре из меня и моих братьев делали:
- Книги (лёгкие, как перья!)
- Деньги (первые бумажные деньги в мире!)
- Фонарики (я пропускаю свет!)
- Веера (я такой гибкий!)
- Воздушные змеи (я умею летать!)
- И даже зонтики (если меня промаслить)!
Секрет бумаги китайцы хранили 500 лет! Но потом арабы выведали его, потом европейцы…
И теперь мои потомки везде:
- Книги и тетради
- Газеты и журналы
- Обои на стенах
- Салфетки и платочки
- Даже туалетная… кхм, ну вы поняли!
ЭПИЛОГ: ПАМЯТЬ ДЕРЕВЬЕВ
Я тихонько шуршу, вспоминая свою древесную жизнь.
Знаешь, что удивительно? Я был деревом, которое шумело листьями на ветру. Потом стал бумагой, которая шелестит страницами. Звук почти тот же!
Лань прожила долгую жизнь и написала тысячу стихотворений. Все – на бумаге. Её стихи переписывали, перепечатывали, и они дожили до наших дней!
Дядя Цай стал министром бумажных дел. Да, была такая должность! Он учил людей по всей империи делать бумагу.
А осы? Они до сих пор делают свои бумажные гнёзда. Иногда я думаю – они смеются над нами: “Две тысячи лет понадобилось людям, чтобы повторить то, что мы делаем миллионы лет!”
Последний шелест, как вздох.
Помни, мой пишущий друг: каждый раз, когда ты пишешь, рисуешь или делаешь самолётик из бумаги, ты прикасаешься к изобретению девочки, которая подсмотрела секрет у ос! И помни – бумага была деревом. Не трать её зря, используй обе стороны!
А теперь беги дальше! Стекло Прозрачный Песочкин Выдувалов уже готовится показать, как люди научили песок быть невидимым!