Зип оставил Меркурий позади. Его корабль снова плыл сквозь бархатную, прохладную тьму. Вдали, словно маяк во Вселенной, сияла ослепительная звезда. Она была такой яркой, что затмевала все остальные светила.
— Какая красавица! — восхитился Зип. — Наверное, это самый нежный мир в космосе.
Это была Венера. Издалека она казалась жемчужиной, укутанной в кремовые шелка. Но стоило кораблику нырнуть в эти пушистые облака, как сказка превратилась в бурю.
Корабль затрясло. Нежный свет исчез, сменившись тревожным оранжевым сумраком. Ветер завывал, как стая голодных волков, а по стеклу иллюминатора хлестали струи едкой кислоты. Зип крепче сжал штурвал. Он чувствовал, как на крышу корабля давит огромная тяжесть — это была невероятно плотная атмосфера, которая давит с такой силой, словно ты находишься на дне океана.
Когда Зип наконец приземлился, его датчики запищали от тревоги. Вокруг простиралась каменистая пустыня, залитая тусклым, рыжим светом. Скалы, похожие на застывшие волны лавы, дышали жаром. Здесь не было видно ни Солнца, ни звезд — только вечные, густые тучи.
— Кто здесь? — раздался гулкий голос. Он звучал так, словно говорили сами горы.
— Это я, почтальон Зип, — ответил робот, чувствуя, как нагревается его корпус.
Из оранжевого тумана проступили очертания высокой горы-вулкана. Венера тяжело вздохнула, и от её вздоха по земле пронесся горячий вихрь.
— Ты смелый малыш, раз добрался сюда, — с горечью сказала планета. — Обычно все любуются мной издалека. Меня называют «Утренней Звездой» и «Сестрой Земли». Но никто не хочет меня обнять. Все боятся моего характера.
— Тебе жарко? — спросил Зип, заметив, как дрожит воздух над раскаленными камнями.
— Ох, невыносимо… — простонала Венера. — Я стала заложницей своей красоты. Видишь эти облака? Это парниковое одеяло из углекислого газа. Оно пропускает солнечное тепло внутрь, но не выпускает его обратно. Я укуталась слишком тепло и теперь не могу остыть. Знаешь ли ты, что я — самая горячая планета Солнечной системы? Температура здесь +460 градусов — жарче, чем в печи, где пекут пироги!
Зип сочувственно погладил горячий камень. Венера казалась ему принцессой, которую заставили надеть сто шуб летом.
— И время здесь тянется так медленно, — продолжала жаловаться она. — Я так устала от жары, что едва вращаюсь. Представь себе: один день на Венере длится дольше, чем целый венерианский год. Я ленивая и сонная от этого вечного пекла.
Планете было очень одиноко. Она была красива для других, но несчастна внутри. Ей не хватало глотка свежести.
Зип открыл свой рюкзачок. — Я не могу снять с тебя это одеяло, Венера, — сказал он мягко. — Но я привез тебе то, о чем ты мечтаешь.
Он достал Хрустальную Шкатулку с Эхом Дождя.
Зип приоткрыл крышку. Из шкатулки не вылилась вода — она бы мгновенно испарилась в этом аду. Но оттуда вылетел звук. Чистый, звонкий, прохладный звук: кап-кап-кап… шшшшш…
Это был шум весеннего ливня, шелест мокрой травы и журчание ручья.
Венера замерла. Буря на мгновение стихла. Впервые за миллионы лет сквозь вой горячего ветра пробилась музыка прохлады.
— Что это? — прошептала она голосом, в котором больше не было гнева.
— Это память о воде, — ответил Зип. — Слушай её, когда тебе станет слишком тяжело дышать.
Венера закрыла свои невидимые глаза и слушала. Ей казалось, что её раскаленные скалы остывают, а тяжелые тучи становятся легкими, как перышки.
— Спасибо, почтальон, — выдохнула она. — Ты подарил мне прохладу, которую я не могу почувствовать кожей, но могу почувствовать душой.
Зипу пора было спешить — его корабль уже начинал опасно перегреваться. Взлетая сквозь плотные желтые облака, он думал о том, как странно устроен мир.
Он записал в бортовой журнал: «Красота бывает опасной, а гнев — это часто просто крик о помощи. Даже тому, кто выглядит грозным и горячим, иногда нужно просто послушать шум дождя».
P.S
Мы покидаем жаркую Венеру. Следующая остановка — третья от Солнца. Это уникальное место, где вода не кипит и не замерзает, а жизнь бьет ключом. Мы летим домой, на Землю. Готов?
